Для милых дам

«Здравствуйте, дорогая редакция! Доверительный тон вашего издания расположил меня к тому, чтобы рассказать о своей проблеме, с которой я даже к врачу стесняюсь обратиться. Наверное, это глупо, но так уж нас воспитали, не выносить свои биологические, интимные проблемы на люди.
Дело в том, что меня преследует страх обмочиться в людном месте и опозориться. Позывы у меня постоянные, на работе в туалет бегаю каждый час, хотя ничего не пью и мочевой пузырь пустой.
Из-за этого я не могу ездить в автобусах, ходить по большим торговым центрам. Если прихожу в новое помещение, первым делом ищу туалет. Дома страхи и позывы исчезают. Что со мной? Можно ли мне помочь советом?» «Познакомилась с мужчиной, ему, как и мне, 53 года, тоже вдовец. Но я не могу с ним выйти в люди, отказываюсь от походов в кино, в кафе, потому что все время мне хочется в туалет.
В молодости, бывало, с парнями стоишь, уже чуть по ногам не течет, а сказать, чтоб отошел за кустик и отвернулся, или около туалета подождал, невозможно, стыдно ужасно.
Но то было по молодости и по глупости, а тут уже взрослые люди, а стыд остался. И, как назло, стало все время хотеться в туалет, терпеть нет сил. Что мне делать?»
Мы попросили специалистов помочь нашим читательницам по данной, достаточно распространенной проблеме, на наш взгляд, совсем не стыдной, а просто житейской.
Сергей Шкарупа, хирург-уролог первой категории:
— Описанные читательницами симптомы могут быть разной этиологии. Чаще всего они связаны с гормональной перестройкой женского организма во время менопаузы, с ослаблением мышечного корсета органов мочеиспускания. Это обычные возрастные изменения, не являющиеся патологией. Ослабить их поможет врач-гинеколог, он порекомендует свечи или гели, упражнения на нужные группы мышц.
Также учащенное мочеиспускание может быть связано с воспалительными процессами, обусловленными инфицированием мочеполовой сферы. А в случае необходимо лечение у уролога.
Но у авторов писем, как мне кажется, иной диагноз — так называемый синдром «раздраженного мочевого пузыря», который является не биологической, а психологической проблемой. Раздраженного в смысле нервного, чувствительного, импульсивного, а не больного. А это уже — поле деятельности психологов и психотерапевтов.
Наталья Кий, психолог, кандидат наук:
— Попробуем разобраться в ситуации наших читательниц на основе описанных ими симптомов. Главный посыл здесь: мочевой пузырь пуст, но в туалет хочется. То есть, сложилась устойчивая схема: позыв — пузырь пуст — позыв. Во сне, когда мозг спит, а пузырь немного наполнен — позыва нет. Дома, когда нет раздражающих факторов и под боком ванная с туалетом, позывы также исчезают и появляются периодически в связи с наполнением мочевого пузыря, как у здоровых людей.
Следовательно, проблема не в состоянии и работе мочевого пузыря и других органов мочеполовой сферы, она — в страхе, который обостряется в определенных ситуациях и имеет тенденцию к усилению.
Скорее всего, этот страх возник у авторов писем в связи с какой-то психотравмирующей ситуацией, когда напряжение было сильным и вышло из-под контроля.
Поэтому первое, что нужно уяснить нашим уважаемым читательницам, причины (болезни) у них нет, они абсолютно здоровые женщины. А если нет причины, то и бояться, что произойдет непроизвольное мочеиспускание, не стоит, ведь это происходит только у людей, страдающих соматическими заболеваниями мочеполовой сферы.
Страх нужно и можно победить. Для этого цель «НЕ описаться» надо заменить на цель «НЕ бояться». И чтобы ее достигнуть, предлагаю несколько рекомендаций.
Вставайте утром пораньше, не позже чем за два часа до выхода из дома. Обязательно посетите туалет даже при отсутствии позыва. На завтрак — хлеб и селедка, чай не пить.
В день можно выпивать один литр жидкости, как рекомендуют врачи беременным или склонным к отекам. На работе (учебе, службе) не пить, а вечером пить сколько хочется.
Такого рода диету держать 2 недели. Одновременно приобрести урологические прокладки (если страх невыносимый, то памперсы) и надевать их при выходе из дома. Одеваться на это время в темную одежду (лучше юбку), на которой не видно пятен.
После этих 2-3 недель вам обязательно станет легче. Вот теперь мы не будем убегать от страха, а станем с ним бороться.
Вы сидите на работе, чувствуете позыв в туалет, включаете ругань: «Это дурацкий мозг дает ложный сигнал, пузырь пуст. Это чужие и дурные мысли, которые заполняют мой мозг и не дают мне работать. В пузыре ничего нет, это обман». Направляем мысли в таком направлении: «Описаюсь? Мне по фигу, одеваю темные джинсы, беру в руки бутылку с водой, если случится чудо, и мой пустой мочевой пузырь выдаст мне порцию влаги, пущу в ход бутылку и сделаю вид, что облилась. Я перестала бояться! Если случится, сделаю вид, что ничего не случилось, мне все по фигу, я равнодушна к мнению окружающих, мне плевать, что кто-то что-то подумает».
Это второй этап, при прохождении которого возможна одна поблажка — темная одежда.
Третий этап заключается в регулярном выполнении маленьких заданий. Надеваем светлые джинсы, идя к подруге, которая живет рядом. Потом — в магазин, до которого пять минут ходу. Теперь проедем на автобусе одну остановку. Потом две.. три…
На втором и третьем этапах в ситуации повышенной нервозности (экзамен, выступление на совещании, свидание) включать безводный режим, надевать темный низ, в особо психотравмирующих ситуациях позволить себе использовать прокладку. Если ничего не помогает, примените шоковую терапию.
Выберите момент, когда вы в доме одна (а лучше — в безлюдном месте) и не сдерживайте позыв, попробуйте описаться. Если у вас ничего не выйдет, что наиболее вероятно, то вы на практике убедитесь, что сигналы, идущие от мозга к пустому мочевому пузырю, ошибочны и являются проявлением вашего невроза.
Если же получится, тогда это уже управление рефлексом, непроизвольное поведение начинает управляться произвольным. Это отлично! Неплохо для этого уехать в оживленное место другого района, где нет знакомых и описаться при посторонних. Эта шок-терапия всегда дает результат — человек переживает ситуацию в реальности и избавляется от страха этой ситуации.
Чаще бывайте в ситуациях комфорта и покоя. Их вам принесут любимые занятия, хобби, проверенная подруга, с которой не страшно обсудить свои страхи.
Необходима постоянная занятость. Увлеченность делом переключает внимание, и ложные позывы мозг перестает посылать, ведь он погружен в работу.
Обязателен активный образ жизни, положительные эмоции, смотри комедии, слушай позитивную музыку.
Полезны дыхательные упражнения: они нормализуют баланс процессов возбуждения и торможения в коре головного мозга.
Читайте статьи о своем состоянии: знания помогут глубокому осознаю проблемы страха. Например, прочтите книгу Павла Федоренко «Счастливая жизнь без ПА и ВСД», специально не расшифровываю, найдете ответы сами. Позывы сразу не уйдут, не пугайтесь их стойкому возвращению, встречайте с решимостью: начинайте ругать дурацкие мысли дурацкого мозга, переключайтесь (складывайте цифры, вспоминайте стихотворение, повторяйте адрес офиса, имена и отчества всех начальников...). Нарисуйте свой страх, сомните листок, сожгите, спустите пепел в унитаз. Туда ему и дорога!

Галина и Ольга — две школьные подружки, а затем и однокурсницы — получили дипломы врачей. Девушки были просто счастливы: наконец-то все волнения позади, а впереди ждет ответственная, но такая желанная работа! Ну а пока необходимо «обмыть» дипломы. И они договорились встретиться завтра с утра, чтобы обговорить это мероприятие.
На кухне у Гали было светло и уютно, вкусно пахло оладушками, которые были ее фирменным блюдом, и свежесваренным кофе. Сама она, высокая, пышногрудая, красавица-брюнетка, с вьющимися волосами, всегда пользовалась у ребят повышенным вниманием и, естественно, первая выскочила замуж за очень интересного парня — спортсмена Виктора.

А вот Оля, или Леля, как ее чаще называла подруга, маленького роста, стройненькая шатенка, с большими голубыми глазами. Она все никак не могла найти себе молодого человека по душе. Хотя... Хотя найти-то она нашла. Ей давно нравился товарищ подругиного мужа Антон, который был свидетелем на свадьбе Галины и Виктора.

Он вроде как тоже посматривал на Ольгу, только почему-то никакой активности не проявлял. Как в песне поется: «—И не то, чтобы да, и не то, чтобы нет».
Галя всю эту ситуацию знала, и как-то раз решила взять устройство Олиной судьбы в свои руки. Девушка она была решительной, и уж, если что задумает — разобьется, но доведет дело до конца. «Подготовительную работу» начала заранее:
— Слушай, Лелька! Естественно, Антон тоже будет приглашен, он же наш свидетель, друг семьи, сама понимаешь! Но вся фишка в том, что виновницы торжества — мы обе! Поэтому все внимание — разные тосты, комплименты, приглашения на танцы — будем получать поровну. Так ты уж не теряйся! А то сидишь всегда как неживая...

— Чего там как неживая? Вот когда отмечали твой день рождения, он танцевать приглашал, и я даже думала, что домой проводит. А он не кует и не мелет... Наверное, я ему все-таки не нравлюсь.
— Так тебя же другой пошел провожать, Димка вроде... Антону что оставалось делать?
— Ну Димка же рядом живет. Он и сказал: «Леля, идешь домой? Если - да, то провожу». И что мне оставалось делать? Я же не могла догадаться, какие у этого молчаливого Антона планы!
— Ладно! Короче, будь поактивнее и не смотри на него как на принца. Шути, смейся, дурачься, пой, танцуй, будь такой, какой ты бываешь, когда его нет. Усекла?
— Усекла. Только я так волнуюсь...

— Не волнуйся, я же рядом! Мы — пскопские, пробьемся, — выдала Галя свою любимую фразу из какого-то фильма. И девушки весело рассмеялись.
...Оля очень нервничала. Она перемеряла все свои наряды, комбинировала из них разные варианты — все ей казалось не то и не так! А еще нужно было в салон-парикмахерскую сбегать, приготовить несколько салатов и мясо по-французски. В этом, конечно, помогала мама, но все-таки...
И вот, Леля, нарядная, ухоженная, с большой хозяйственной сумкой, куда мама уложила все приготовленное угощение — ее вклад в общий стол, звонит в дверь Галиной квартиры. А дверь открывает... Антон!

— Ух ты, какая красивая девушка! Галка, а ну иди сюда, познакомь нас!
Антон улыбался, а у Оли подкашивались от волнения ноги. Галя выскочила в коридор, нарочито громко восхищалась тем, какая Лелька сегодня красавица, потом уволокла ее за собой на кухню заканчивать последние приготовления.
Гости расселись за стол, и Антон почему-то сел не рядом, а напротив Лели, что ее очень огорчило. Настроение моментально испортилось...
Но Галя никому не дала скучать. Она вспоминала разные смешные истории из студенческой жизни, и все время обращалась к Леле, чтобы та что-то ей напомнила: «А что дальше? А кто это сказал? А кого в этот день не было?» Галя делала все, чтобы расшевелить загрустившую подружку, снять с нее напряжение. И поскольку все это происходило между тостами, Леля и сама не заметила, как повеселела, захмелела, расслабилась...

— Ну что, споем? — Виктор взял гитару, запел, и ребята с удовольствием подхватили любимые бардовские песни. Оля хорошо пела, ее чистый звонкий голосок выделялся среди остальных.
— Леля, — Галя обратилась к подружке, — а давай ты нам сама что-нибудь спой! Можно твою любимую «Алесю» на белорусском! Или что сама хочешь.
Все дружно подхватили это предложение: «Давай, Леля, не робей, мы подтянем, если что!»
А Леля была уже прилично подшофе, взяла в руки пустой фужер, имитируя микрофон, настроилась и вдруг, взглянув Антона прямо в глаза, запела:
«На тебе сошелся клином белый свет...»

А в конце песни с чувством выделила:

«...Я могла бы побежать за поворот,
Я могла бы... Только гордость не дает!»

Пропела всю песню, не отводя от него взгляда, и села. Воцарилось молчание, все присутствующие смотрели на пару с нескрываемым интересом. Что же теперь будет?
И тут Антон, на лице которого не дрогнул ни единый мускул, тоже глядя ей прямо в глаза, невозмутимо произнес: «Ну и чего же ты молчала так долго? Сколько времени из-за тебя потеряли!»
Все засмеялись и захлопали, а Галя закричала: «А теперь танцы, танцуют все!»
В этот вечер Антон и Леля танцевали только вдвоем...
Марина Волынская

Я тоже вручила набор серебряных ложек, чтоб не отставать от коллектива. «Молодожены» были счастливы и праздник шел своим чередом, когда поздно вечером прибыл, наконец, их взрослый сын.
Он вошел в зал, пряча руки за спиной и немного стесняясь, выпалил с порога:
– Мама, папа, поздравляю вас с двадцатипятилетием вашей свадьбы, живите долго и счастливо. Пусть этот подарок напоминает вам о том, что… о том, как… ну, короче, вот.
И вытащил из-за спины небольшую фарфоровую статуэтку «Рабочий и колхозница», а на серпе у колхозницы на тоненькой серебряной цепочке висел малюсенький целлофановый пакетик с тыквенными семечками.

Гости шутя загомонили:
– Как мило! Не важно, что подарить, главное, чтоб серебро было. Грызите, колхозники семечки и ни в чем себе не отказывайте.
И вдруг все заметили, что виновники торжества обнялись и натурально плачут, даже стокилограммовый «жених» слезу пустил, а он полковник МЧС, между прочим.

Повисла тишина, и отец семейства, вытерев волосатой рукой красные глаза, улыбнулся и сказал:
– Спасибо сынок, не ожидал. Порадовал – так порадовал. Дорогие гости, если кто еще не знает, я расскажу вам эту историю.

Двадцать пять лет назад, я упал с мотоцикла и сломал руку в нескольких местах.
Все обошлось, госпитализировали, наложили гипс и оставили скучать в больнице.
И вот однажды вышел прогуляться в больничный садик – лето, жара, я в шортах, в майке и гипсе. Вдруг вижу: девушка симпатичная у урны стоит и самозабвенно клюет семечки из большого пакета. Рука у девушки тоже в гипсе, но только у меня – правая, а у нее – левая.

Так она всей головой в пакет и ныряет, схватит семечку, разгрызет и в урну сплюнет. Как голубь.
Полюбовался я этой картиной, и тут, видимо, сглазил – ее пакет лопнул по шву и все посыпалось.
А я же спасатель по жизни, хоть со сломанной рукой, но спасатель. Подскочил и быстро приставил к ее правой здоровой руке, свою здоровую левую, получился вполне вместительный ковшик. Так мы вместе и пошли через весь двор в палату, как рабочий и колхозница. Все вокруг улыбаются, а мы очень аккуратно идем, чтобы семечки не рассыпать…

…Вот так уже двадцать пять лет и ходим…
В гостиной повисла тишина. Мой друг с нежностью смотрел на свою жену.
– Ну что? Горько? – спросил кто-то из гостей.
– Горько! – подхватили остальные.
Ирина Сафронова г. Тверь

Уныние одолевает всех. Мой сосед, полноватый пожилой мужчина, поминутно смотрит на часы, беспокойно оглядывается и бормочет: «Что ты скажешь... Ну что ты скажешь? Как же так? Сколько ж можно?» Мимо нас проплывает немолодых лет седоватая женщина. По горделивой осанке и правильному овалу еще сохранившего свежесть лица, отмечаю, что некогда она была весьма привлекательна. За дамой следует тройка малышей двух-трех годков. «Близняшки, — думаю, — ее ли?» Живенькая, в старомодной шляпке старушка, спутница беспокойного соседа, словно желая разрешить мои сомнения, спрашивает у женщины с малышами:

— Ваши, милочка?
— Мои, — улыбается та, — внученьки мои.
— Красивая! — восхищенно говорю процессии вслед. — И счастливая. Не видно разве!
— Красивая и счастливая... — задумчиво молвил мужчина. — Не такое уж редкое сочетание. Конечно, стать счастливой может и не красавица. Знавал я одну. Хотите, расскажу о ней? Любопытная история.
Разумеется, я согласился.

Тихоня
Она была не то чтобы совсем уродиной, нет, но и не писаной красавицей: рот большой, скулы широкие, лицо рябое и почти безбровое, волосешки на голове жиденькие. К своим шестнадцати годам не обзавелась Лизонька ни грудью, ни бедрами, ни осанкой, и одежку носила серенькую. Всегда одна, всегда в сторонке, среди своих сверстниц беспричинно робела и совсем терялась, когда те заводили разговоры о женишках, однако не могла удержаться, чтобы исподтишка не подслушать, о чем щебечут смазливые одноклассницы. А «щебетали» те, конечно же, про любовь и фильмы любовные, что иногда крутили в нашем клубе.

После 8 «Б», где училась и Лизонька, деревенские мальчишки-девчонки легкими пташками разлетелись по всей, тогда еще большой, стране: кто в техникум, кто в «бурсу», кто вообще на стройки коммунизма. Лизонька же, едва отзвучал последний звонок, пошла в доярки. «Ну и дура! — говорили ей. — Закиснешь тут, аль за Костика-дурачка замуж выйдешь — больше же не за кого...»

Фотосессия
К ферме Лизоньку присосало словно алкаша к жбану холодного кваса. И приходила она туда раньше других, и уходила позже всех. Вскоре Лизонька выбилась в передовые. Ее стали приводить в пример, писать о ней в газете, грамоты почетные стали давать. И сама она расцвела вроде.

Как-то ее вызвали в правление и сказали, что на ферму приедет фотограф «снять тебя на районную доску почета». Фотограф явился под вечер того же дня — разбитной, худосочный, бородатенький мужичонка лет сорока. Съемку решили делать в «красном уголке» фермы. Лизоньку вырядили в белый халат, повязали василькового цвета косынку, доильный аппарат в руки дали и подвели к стене с нарисованными березками. Но как ни щелкал фотограф «модель», как ни подсвечивал, все был недоволен, все головой качал: «Ой-ей-ей! Вы хотя бы глазки подвели, что ли, да припудрились бы... Для фотогеничности. Уж больно лицо у вас э-э, как бы помягче сказать... мужичье какое-то. Это же на всеобщее обозрение, весь район глядеть будет».

— Не подумала я, — простодушно отвечала Лизонька. — Может, мне домой сбегать, — у меня и пудра, и помада, и тени есть...
— О, это идея! — воскликнул фотограф. — Вот там я все и сниму, в домашней, так сказать, непринужденной обстановке. Надеюсь, и чаем меня напоите.
— Конечно, напою! — обрадовалась Лизонька, что так легко все устроилось. — И оладьев напеку вам, и борща, ежели пожелаете...
— А далеко ли живете, красавица? — перебил ее веселый фотограф.
— Не-а, рядом тут, за речкой, — не заметив иронии, в тон ему отвечала Лизонька.
— Одна?
— Одна. Родители в старой бабушкиной избе живут — у отца пасека там.
— Не замужем?
— Не-а.
— Не страшно одной?
—А чего бояться, волки у нас не водятся, и людей недобрых нету.

Дальше фотограф расспрашивать не стал и принялся спешно собирать аппаратуру.
В тот вечер случилась сильная гроза. На западе погромыхивало еще с полудня — там набралась мощи и теперь на деревню наползала набрякшая слоноподобная туча. Ливень был ужасный: с градом, ураганным ветром. Молнией убило корову и спалило сарай с сеном. Вспухшая речушка затопила по низам огороды и унесла единственный мосток, по которому жители нижней улицы ходили «в центр», к автобусу.

— И что теперь? — спрашивал натрескавшийся оладьев и под завязку напившийся чаем фотограф. — Как я домой попаду?
— Никак не попадете, — грустно отвечала Лизонька. — До обеда следующего дня не попадете, пока мосток не восстановят. Его у нас часто уносит.
— Замуровали, демоны! — попробовал шутить новоявленный «Иван Васильевич».
— Да будет Вам, что Вы будто дите малое! — успокаивала гостя Лизонька. — У меня заночуете — места вон сколько: хоть в прихожей на диване, а то и на печи...
— А ты? — тихо спросил фотограф, перехватив взгляд хозяйки. — Ты где спать будешь?
— А я — в спальне, — смутилась Лизонька. — Я всегда там сплю... Зачем Вы взяли меня за руку? Отпустите...

Неделю спустя внук соседки, десятилетний Лешка, радостно объявил:
— Теть Лиз, а ты в районе висишь. Я сам видел.
— Как это «висишь»? — опешила Лизонька.
— Как-как, фотокарточка твоя тама, большая, красивая. Под флажком и красными звездочками.

Не утерпела — в обед на попутке в райцентр рванула. Увидела стенд и ахнула: под цветной фотографией незнакомой смазливой бабенки выведено название колхоза и ее имя, фамилия, отчество, а также сколько надоев от каждой коровы. Как хотелось ей крикнуть на всю улицу: «Люди, не я это, не я!» Но Лизонька не крикнула, а вспомнила только: «Ниче, малышка, где надо — добавлю. Где не надо — уберу, подретуширую. Все будет окэй, девочка!» Подретушировал...

Лизино счастье
После той «фотосессии» Лизоньке заметили: «Девка, а ты и впрямь похорошела, вон как округлилась, раздобрела».

Лизонька родила девочку на майские праздники. Назвала Дуняшей. К трем годам смышленая девчушка стала схожа с красивой большеглазой куклой. Лизонька души в дочери не чаяла, пуще глаза берегла свою ненаглядную. Умилятся, бывало, Лизонькины гости: «Ах, какая хорошенькая, ах, какая лапочка!», а Лизонька возьмет да и уведет дочурку, чтоб не сглазили, не испортили чтоб.

Сколько ни допытывались деревенские, чье дите, сколько ни выведывали , тайну Лизонька хранила строго. С местными забулдыгами искали схожесть. Лизонька же только усмехалась и молчала. Видали и того шустрого фотохудожника, как он сам себя величал, — пару раз на ферму приезжал. К ней, говорили, приезжал, к Лизоньке... Конечно, догадались — утаишь разве. Такое дело...

Так случилось, что захворала ее дочка, сильно захворала. Прямо в одночасье истаяла, грустной сделалась, тихонькой. Спросит ее Лизонька:
— Где болит, доченька?
— Нигде не болит, — чуть слышно прошепчет малышка, а у Лизоньки сердце готово выпрыгнуть от боли нестерпимой, мир стал для нее черен, и сама она почернела с горя.
— Не плачь, мама! — попросит Дуняшка и сама слезку пустит.

Каким только докторам не показывала Лизонька свое сокровище, все только руками разводили: «Ничем помочь не можем. А сколько ей отведено, это только Всевышнему известно». Не помогали болящей дочурке и бабушки-ведуньи.

От переживаний и сама заболела Лизонька, стали с ней случаться приступы потери сознания В ушах зазвенит, в глазах потемнеет, раз — и рухнуло все куда-то. Однажды пришла в себя в саду под яблонькой с мокрой тряпицей на лбу. Рядом, на корточках, соседка тетя Вера:
— Что же ты, милая, довела себя до такого! Да разве ж можно так!
— Ой, теть Вер, не хочу жить, ой не хочу! Господи, раз уж доченьку мою забираешь, забери и меня вместе с ней! — голосила Лизонька и металась на мураве, словно тигрица в клетке.
— Вытри слезы, глупая. Грех это — жизнь не ценить. Иди в храм, молись, и поможет Господь! — учила соседка.

С той поры Лизонька посещала церковь каждый день. Сама молилась-плакала, и девочку свою крестила, и святой водой поила.
Видимо, смилостивился Господь, совсем ослабевшая Дуняшечка однажды молочка попросила парного. Сама!
Лизонька, хоть и некрасивая, нашла счастье свое в дочке. Каждому ведь Господь свою толику счастья отсыпает, кому — полными пригоршнями, кому — по зернышку. Лизоньке очень повезло, ведь для матери жизнь дочери — самое большое счастье на свете.
Владимир Хотин